Просто рассказ ап сексу...
Оть... странное чувство... словно я вышел на нудистский пляж... 
Ни смияццо... 
Сразу предупреждаю, ебля будет только в конце, поэтому начало можете пропустить... 
но лучше читайте фсё...
Створка окна с лёгким скрипом захлопнулась. «Кто-то вошёл», - вздохнула Марина, машинальным движением, присущем только женщинам, поправляя растрёпанные волосы. «Игорь», - так же тихо прошептал я и добавил, словно оправдываясь, - «Только у него есть свои ключи». Почему-то мне было стыдно признаться, что я его просто почувствовал, узнал по лёгкому скрипу ботинок, по тихому шороху снимаемой куртки. Марина потянулась за халатом, всей пластикой тела выражая полнейшее безразличие к тому, что бывший поклонник, так, кстати, и не добившийся от неё взаимности, увидит её абсолютно без одежды. Возможно, она находила в этом даже какое-то садистское удовольствие – поддразнивать тех, кому был закрыт доступ к её прекрасному телу, тех, кто не мог даже мечтать о каком-либо ответном чувстве с её стороны.
- Кир, тут в коридоре чьи-то босоножки, у тебя го… - он осёкся, его зрачки на секунду расширились, а подбородок пару раз дёрнулся вверх и вниз, словно прожёвывая, незаконченную фразу. Переводя взгляд широко распахнутых незабудковых глаз с меня, на обнажённую Марину, этот крепко сбитый, с типично северной внешностью парень всё больше становился похожим на растерянного подростка, случайно заставшего в комнате свою сестру, целующуюся с молодым человеком.
- Привет, Игорёк, - Марина накинула халат, - не обращай внимания, я уже ухожу, только душ приму… Кирюш, где у тебя чистое полотенце?.. впрочем ладно, найду сама… Не хочу мешать мужскому разговору, - добавила она с иронией, стрельнув глазами в Игоря, чем окончательно его смутила…
Когда она вышла, я достал сигареты. Игорь по-прежнему стоял в центре комнаты и молчал, думая о чём-то своём…
- Присаживайся…
- Я постою!
- Ну и дурак…
- Сука!
- ???
- Маринка… нет, надо же… ты и она, но почему? Как?
Мы некоторое время молчали, прошла минута, а может быть и несколько, я курил и прислушивался к шуму воды, доносящемуся из ванной, думал о том, что я испытываю к Марине и что должно быть, сейчас чувствует Игорь, внезапно он нарушил молчание:
- Ты её любишь?
- Нет.
- А она?
Я пожал плечами
- Не знаю, думаю тоже.
- Но почему тогда?.. - он с размаху сел на кровать и машинально вытащил последнюю сигарету из пачки… я дал ему прикурить…
- Как раз поэтому, - я затянулся и выпустил сизое колечко дыма, - если бы я хоть сколько-нибудь её любил, то у нас ничего бы не было…Она панически боится любви, поэтому избегает любых её проявлений в отношениях.
- А ты?
- А для меня нет такого слова как «любовь». Я бы, наверное, и хотел влюбиться, но не могу, - я ждал реакции Игоря, и ничуть не удивился, когда понял, что удар попал точно в цель. Он повернулся ко мне, в глазах его стоял какой-то суеверный ужас:
- Никогда не говори так, каждый человек имеет право любить и быть любимым, любовь делает человека счастливым, делает его лучше.
Я не смог сдержать улыбки:
- И много ли счастья принесла тебе любовь? Сделала ли она тебя лучше? – я взял его за руку, он вздрогнул, но ладонь не выпустил…
- Не знаю, я… мне… мне кажется, что это делает меня сильнее, даёт веру в жизнь, прибавляет мужества…
«Прибавляет несколько килобайт бесполезной патетики и выветривает мозги», - раздражённо подумал я, но вслух произнёс:
- Может быть ты и прав, Игорёк… как я могу судить о том, чего никогда не испытывал. – Я устало положил голову ему на колени, в этот раз он даже не вздрогнул, - Иногда бывает чуточку страшно за то, что прожил жизнь, но не успел узнать всего, что может попробовать любой человек… - я выдержал драматическую паузу и продолжил, - любви, например.
- Хех, ты рассуждаешь как самый глубоко несчастный человек на земле, а я то всегда считал тебя эталоном беззаботности и веселья…
- Когда всю жизнь надеешься только на себя и живёшь только собой, то не можешь быть по настоящему счастливым, но мне приятно, что про меня так думают, знаешь, порой мне кажется, что не так важно быть счастливым, как-то, чтобы тебя таковым считали…
Я почувствовал, как он положил мне на голову свою вторую ладонь, слегка взъерошил волосы… по мне словно ток пробежал. Чуть не мурлыча от удовольствия, я уткнулся носом в его бедро.
- Ты такой смешной… и странный вдобавок. Мы живём тут уже почти год, а мне всё кажется, что я абсолютно ничего о тебе не знаю.
- В общем то так и есть. Ты действительно обо мне ничего не знаешь, - я услышал, как тихо скрипнула и захлопнулась форточка, и понял, что это Марина вышла из квартиры, даже не попрощалась… странно, впрочем, мне было уже не до неё, - А ты хотел бы узнать меня лучше?
Игорь смутился, его покрытые светлой мягкой щетиной щёки слегка запунцовели:
- Н-н-наверное, - он неуверенно посмотрел на дверь.
- Она уже убежала, - перехватил я его взгляд, - ей неинтересны прощания, он предпочитает только встречи.
Несколько секунд мы провели в молчании: он только гладил мои волосы, а я, закрыв глаза от наслаждения, вдыхал его запах, вбирал каждую частику его тепла, слушал его дыхание и боялся пошевелиться, чтобы не разрушить это чудо.
Я потёрся щекой о его ногу, его дыхание не прервалось ни на секунду, только стало чуть более напряжённым, свистящим, а рука на моей голове чуть сжала волосы. В каждой его мышце чувствовалось напряжение, наверное, в этот момент кровь Игорька насыщалась адреналином, поднося его к каждой клеточке, к каждому мускулу. Преодолевая едва заметное сопротивление, я придвинул голову ближе к тому месту, где рубашка заправлялась в джинсы… Я уже чувствовал запах его пота, этот тестостероновый всплеск мужского тела и хотелось прижаться к нему совсем близко, чтобы между мной и ним не осталось ни миллиметра свободного пространства. Хотелось быть частью его, прирасти к нему. Чувствовать как в тебя двигаются его мышцы, текут его соки… Быть с ним одной плотью и кровью насколько это возможно.
Никогда больше мне так не хотелось мужчину, как в этот раз. Не знаю чего в этом было больше: желания подчинять или желания подчиняться, подчиняться ему – мужчине, такому сильному, в руках которого чувствуешь себя так уютно и спокойно, подчинять себе его – мальчишку, который искренне верит в любовь, но ни разу не познал взаимности.
Я расстегнул молнию на его ширинке.
- Может не стОит?! – прошептал Игорь, но его голос, уже насквозь пропитанный нотками желания, говорил совсем о другом.
- Ты этого не хочешь?
- Нет, я просто думаю…
- Я задал вполне конкретный вопрос: ты не хочешь, чтобы я прекратил?
- Да… то есть нет, то есть…
- Просто помолчи. Мне сейчас так не хватает андрогенов, и я бы хотел получить… хоть капельку…
Игорь прерывисто вздохнул.
- А что теперь будет?
- Ничего того, чего ты сам не захочешь, - сказал я, уже зная, что он сдался, однако побеждённого предстояло изображать мне, - Можешь немного привстать?
Он приподнялся. Я провёл рукой по его попе, ухватил рукой край джинсов и медленно, словно во сне, сладком сне, начал спускать их вниз… Это было так странно: чувствовать как слегка дрожит от моих прикосновений его нога, слышать сдавленный стон. Я снова прикоснулся щекой к его бедру и, наконец, осмелился поднять к нему лицо. Он смотрел на меня каким-то грустным, отсутствующим взглядом, взглядом, от которого у меня сводило колени и хотелось раствориться в нём без остатка. Я губами почувствовал, как под его коленом бьётся маленькая жилка, и волна необъяснимой нежности охватила меня. Целовать его… всё выше и выше, ближе к тому месту, где концентрируется всё его мужское естество, источник грубых, но таких жаждуемых удовольствий. Теперь я понимал, что чувствует наркоман за секунду до того как введёт шприц в вену: страх и жажда.
И я ввёл его.
Всё поплыло как в тумане, его голос, то срывающийся, то монотонный… шёпот, вскрик… и его руки, ласкающие мои плечи, перебирающие мои волосы. Мои губы, смыкающиеся на его члене, его лобковые волосы, чуть щекочущие мне лицо.
Это словно был не я, словно кто-то другой чувствовал на языке упругость его плоти, словно кто-то другой слышал его сдавленные всхлипы, словно кто-то другой чувствовал его горячие ладони на своём затылке. И каждую секунду этого действа я чувствовал единение с ним, чувствовал, что принадлежу ему без остатка… В это мгновение мы обладали какой-то странной, мистической властью друг над другом и я покорялся его власти, потому что был уже не сам по себе, а я стал ЕГО Кириллом. И в этом подчинении было что-то томительно сладкое, вяжущее, опьяняющее, наркотическое… Моя воля словно бы становилась его волей в этом демоническом порыве распутных ласк и порочных игр. Я сжимал его бёдра, оставляя на них белёсые следы пальцев, прижимался к его ногам всем телом, чувствуя как растёт напряжение в паху Игоря и в каком-то безумном дурмане двигался всё быстрее и быстрее… шум в голове начал нарастать… быстрее и быстрее… и за секунду до того, как полностью уйти в туман наслаждения я услышал, словно из другого мира, его крик…
О, Боже, что это было: рёв победителя, крик новорождённого, стон насытившегося зверя… Такая странная звенящая пустота в голове, прерываемая белыми вспышками… Короткая, но всеобъемлющая связь двоих людей в одно целое и вряд ли в этот момент в мире был кто-то счастливее меня.
Мы лежали на кровати, прижавшись к нему, я с какой-то грустью понимал, что стать ещё ближе не могу, не получится слиться с ним сильнее, чем час назад в том непередаваемом экстазе душ и тел. Но всё равно я был счастлив, счастлив прижиматься к его широкой груди, вдыхать терпкий запах его тела, ощущать как пульсирует кровь в его теле, слышать его тихое дыхание, я был счастлив ощущать себя его мальчиком. Я в последний раз прикрыл глаза, чтобы навсегда запечатлеть в памяти этот момент и, откинув одеяло, высвободился из власти его объятий. Подошёл к окну, оглядел засыпающий город, хм, он в этот момент тоже казался мне удовлетворённым и мирно посапывающим, каким же далёким и бессмысленным казался мне в этот момент секс с Мариной, в нём не было этого безотчётного стремления стать одним целым, не было той страсти… в груди у меня бешено колотилось сердце. Рука нащупала вожделенную пачку сигарет – пустая. Что ж, маленькая, но ложечка дёгтя всё таки должна была быть… Я повернулся к кровати: его белокурые волосы разметались по подушке, зрачки под прикрытыми веками почти не шевелились – он спал, безмятежным сном победителя, мой милый северный викинг. Пересиливая желание подойти и поцеловать его, я снял со спинки кресла свою одежду, бросил привычный взгляд в зеркало, чтобы увидеть в нём всё того же, ничуть не изменившегося юношу с круглым, чуть осунувшимся лицом и повернул ручку двери…
Я шёл, нет, почти бежал к ночному магазину, вдыхая сочную прохладу июньской ночи… я чувствовал себя так, как никогда до этого и это новое чувство мне безумно нравилось, не хотелось расставаться с ним ни на минуту… продлевать его бесконечно…
Вышел из магазина, сжимая в одной руке пачку «Парламента», а в другой зажигалку… на смену восторгу пришла грусть… наверное, потому что я очень эмоциональный человек, человек мгновения… и всё так странно…
И безумно хочется курить…
Читать все комментарии (20)
482
7
0
0
ёёёёёё...
и уже за три дня до выборов решил, что буду голосить за Народную волю... партеечка, конечно, вряд ли выбьется, но за неё, по крайней мере, голос не стыдно отдать... больно уж всё по-научному, по-инженерному... грамотный подход... сознательный отказ от экономического развития по западному образцу, который нам неприемлем ввиду объективных условий и географического положения...
