Просто рассказ ап сексу...

Оть... странное чувство... словно я вышел на нудистский пляж...
Ни смияццо...
Сразу предупреждаю, ебля будет только в конце, поэтому начало можете пропустить... но лучше читайте фсё...


Створка окна с лёгким скрипом захлопнулась. «Кто-то вошёл», - вздохнула Марина, машинальным движением, присущем только женщинам, поправляя растрёпанные волосы. «Игорь», - так же тихо прошептал я и добавил, словно оправдываясь, - «Только у него есть свои ключи». Почему-то мне было стыдно признаться, что я его просто почувствовал, узнал по лёгкому скрипу ботинок, по тихому шороху снимаемой куртки. Марина потянулась за халатом, всей пластикой тела выражая полнейшее безразличие к тому, что бывший поклонник, так, кстати, и не добившийся от неё взаимности, увидит её абсолютно без одежды. Возможно, она находила в этом даже какое-то садистское удовольствие – поддразнивать тех, кому был закрыт доступ к её прекрасному телу, тех, кто не мог даже мечтать о каком-либо ответном чувстве с её стороны.
- Кир, тут в коридоре чьи-то босоножки, у тебя го… - он осёкся, его зрачки на секунду расширились, а подбородок пару раз дёрнулся вверх и вниз, словно прожёвывая, незаконченную фразу. Переводя взгляд широко распахнутых незабудковых глаз с меня, на обнажённую Марину, этот крепко сбитый, с типично северной внешностью парень всё больше становился похожим на растерянного подростка, случайно заставшего в комнате свою сестру, целующуюся с молодым человеком.
- Привет, Игорёк, - Марина накинула халат, - не обращай внимания, я уже ухожу, только душ приму… Кирюш, где у тебя чистое полотенце?.. впрочем ладно, найду сама… Не хочу мешать мужскому разговору, - добавила она с иронией, стрельнув глазами в Игоря, чем окончательно его смутила…
Когда она вышла, я достал сигареты. Игорь по-прежнему стоял в центре комнаты и молчал, думая о чём-то своём…
- Присаживайся…
- Я постою!
- Ну и дурак…
- Сука!
- ???
- Маринка… нет, надо же… ты и она, но почему? Как?
Мы некоторое время молчали, прошла минута, а может быть и несколько, я курил и прислушивался к шуму воды, доносящемуся из ванной, думал о том, что я испытываю к Марине и что должно быть, сейчас чувствует Игорь, внезапно он нарушил молчание:
- Ты её любишь?
- Нет.
- А она?
Я пожал плечами
- Не знаю, думаю тоже.
- Но почему тогда?.. - он с размаху сел на кровать и машинально вытащил последнюю сигарету из пачки… я дал ему прикурить…
- Как раз поэтому, - я затянулся и выпустил сизое колечко дыма, - если бы я хоть сколько-нибудь её любил, то у нас ничего бы не было…Она панически боится любви, поэтому избегает любых её проявлений в отношениях.
- А ты?
- А для меня нет такого слова как «любовь». Я бы, наверное, и хотел влюбиться, но не могу, - я ждал реакции Игоря, и ничуть не удивился, когда понял, что удар попал точно в цель. Он повернулся ко мне, в глазах его стоял какой-то суеверный ужас:
- Никогда не говори так, каждый человек имеет право любить и быть любимым, любовь делает человека счастливым, делает его лучше.
Я не смог сдержать улыбки:
- И много ли счастья принесла тебе любовь? Сделала ли она тебя лучше? – я взял его за руку, он вздрогнул, но ладонь не выпустил…
- Не знаю, я… мне… мне кажется, что это делает меня сильнее, даёт веру в жизнь, прибавляет мужества…
«Прибавляет несколько килобайт бесполезной патетики и выветривает мозги», - раздражённо подумал я, но вслух произнёс:
- Может быть ты и прав, Игорёк… как я могу судить о том, чего никогда не испытывал. – Я устало положил голову ему на колени, в этот раз он даже не вздрогнул, - Иногда бывает чуточку страшно за то, что прожил жизнь, но не успел узнать всего, что может попробовать любой человек… - я выдержал драматическую паузу и продолжил, - любви, например.
- Хех, ты рассуждаешь как самый глубоко несчастный человек на земле, а я то всегда считал тебя эталоном беззаботности и веселья…
- Когда всю жизнь надеешься только на себя и живёшь только собой, то не можешь быть по настоящему счастливым, но мне приятно, что про меня так думают, знаешь, порой мне кажется, что не так важно быть счастливым, как-то, чтобы тебя таковым считали…
Я почувствовал, как он положил мне на голову свою вторую ладонь, слегка взъерошил волосы… по мне словно ток пробежал. Чуть не мурлыча от удовольствия, я уткнулся носом в его бедро.
- Ты такой смешной… и странный вдобавок. Мы живём тут уже почти год, а мне всё кажется, что я абсолютно ничего о тебе не знаю.
- В общем то так и есть. Ты действительно обо мне ничего не знаешь, - я услышал, как тихо скрипнула и захлопнулась форточка, и понял, что это Марина вышла из квартиры, даже не попрощалась… странно, впрочем, мне было уже не до неё, - А ты хотел бы узнать меня лучше?
Игорь смутился, его покрытые светлой мягкой щетиной щёки слегка запунцовели:
- Н-н-наверное, - он неуверенно посмотрел на дверь.
- Она уже убежала, - перехватил я его взгляд, - ей неинтересны прощания, он предпочитает только встречи.
Несколько секунд мы провели в молчании: он только гладил мои волосы, а я, закрыв глаза от наслаждения, вдыхал его запах, вбирал каждую частику его тепла, слушал его дыхание и боялся пошевелиться, чтобы не разрушить это чудо.
Я потёрся щекой о его ногу, его дыхание не прервалось ни на секунду, только стало чуть более напряжённым, свистящим, а рука на моей голове чуть сжала волосы. В каждой его мышце чувствовалось напряжение, наверное, в этот момент кровь Игорька насыщалась адреналином, поднося его к каждой клеточке, к каждому мускулу. Преодолевая едва заметное сопротивление, я придвинул голову ближе к тому месту, где рубашка заправлялась в джинсы… Я уже чувствовал запах его пота, этот тестостероновый всплеск мужского тела и хотелось прижаться к нему совсем близко, чтобы между мной и ним не осталось ни миллиметра свободного пространства. Хотелось быть частью его, прирасти к нему. Чувствовать как в тебя двигаются его мышцы, текут его соки… Быть с ним одной плотью и кровью насколько это возможно.
Никогда больше мне так не хотелось мужчину, как в этот раз. Не знаю чего в этом было больше: желания подчинять или желания подчиняться, подчиняться ему – мужчине, такому сильному, в руках которого чувствуешь себя так уютно и спокойно, подчинять себе его – мальчишку, который искренне верит в любовь, но ни разу не познал взаимности.
Я расстегнул молнию на его ширинке.
- Может не стОит?! – прошептал Игорь, но его голос, уже насквозь пропитанный нотками желания, говорил совсем о другом.
- Ты этого не хочешь?
- Нет, я просто думаю…
- Я задал вполне конкретный вопрос: ты не хочешь, чтобы я прекратил?
- Да… то есть нет, то есть…
- Просто помолчи. Мне сейчас так не хватает андрогенов, и я бы хотел получить… хоть капельку…
Игорь прерывисто вздохнул.
- А что теперь будет?
- Ничего того, чего ты сам не захочешь, - сказал я, уже зная, что он сдался, однако побеждённого предстояло изображать мне, - Можешь немного привстать?
Он приподнялся. Я провёл рукой по его попе, ухватил рукой край джинсов и медленно, словно во сне, сладком сне, начал спускать их вниз… Это было так странно: чувствовать как слегка дрожит от моих прикосновений его нога, слышать сдавленный стон. Я снова прикоснулся щекой к его бедру и, наконец, осмелился поднять к нему лицо. Он смотрел на меня каким-то грустным, отсутствующим взглядом, взглядом, от которого у меня сводило колени и хотелось раствориться в нём без остатка. Я губами почувствовал, как под его коленом бьётся маленькая жилка, и волна необъяснимой нежности охватила меня. Целовать его… всё выше и выше, ближе к тому месту, где концентрируется всё его мужское естество, источник грубых, но таких жаждуемых удовольствий. Теперь я понимал, что чувствует наркоман за секунду до того как введёт шприц в вену: страх и жажда.
И я ввёл его.
Всё поплыло как в тумане, его голос, то срывающийся, то монотонный… шёпот, вскрик… и его руки, ласкающие мои плечи, перебирающие мои волосы. Мои губы, смыкающиеся на его члене, его лобковые волосы, чуть щекочущие мне лицо.
Это словно был не я, словно кто-то другой чувствовал на языке упругость его плоти, словно кто-то другой слышал его сдавленные всхлипы, словно кто-то другой чувствовал его горячие ладони на своём затылке. И каждую секунду этого действа я чувствовал единение с ним, чувствовал, что принадлежу ему без остатка… В это мгновение мы обладали какой-то странной, мистической властью друг над другом и я покорялся его власти, потому что был уже не сам по себе, а я стал ЕГО Кириллом. И в этом подчинении было что-то томительно сладкое, вяжущее, опьяняющее, наркотическое… Моя воля словно бы становилась его волей в этом демоническом порыве распутных ласк и порочных игр. Я сжимал его бёдра, оставляя на них белёсые следы пальцев, прижимался к его ногам всем телом, чувствуя как растёт напряжение в паху Игоря и в каком-то безумном дурмане двигался всё быстрее и быстрее… шум в голове начал нарастать… быстрее и быстрее… и за секунду до того, как полностью уйти в туман наслаждения я услышал, словно из другого мира, его крик…
О, Боже, что это было: рёв победителя, крик новорождённого, стон насытившегося зверя… Такая странная звенящая пустота в голове, прерываемая белыми вспышками… Короткая, но всеобъемлющая связь двоих людей в одно целое и вряд ли в этот момент в мире был кто-то счастливее меня.
Мы лежали на кровати, прижавшись к нему, я с какой-то грустью понимал, что стать ещё ближе не могу, не получится слиться с ним сильнее, чем час назад в том непередаваемом экстазе душ и тел. Но всё равно я был счастлив, счастлив прижиматься к его широкой груди, вдыхать терпкий запах его тела, ощущать как пульсирует кровь в его теле, слышать его тихое дыхание, я был счастлив ощущать себя его мальчиком. Я в последний раз прикрыл глаза, чтобы навсегда запечатлеть в памяти этот момент и, откинув одеяло, высвободился из власти его объятий. Подошёл к окну, оглядел засыпающий город, хм, он в этот момент тоже казался мне удовлетворённым и мирно посапывающим, каким же далёким и бессмысленным казался мне в этот момент секс с Мариной, в нём не было этого безотчётного стремления стать одним целым, не было той страсти… в груди у меня бешено колотилось сердце. Рука нащупала вожделенную пачку сигарет – пустая. Что ж, маленькая, но ложечка дёгтя всё таки должна была быть… Я повернулся к кровати: его белокурые волосы разметались по подушке, зрачки под прикрытыми веками почти не шевелились – он спал, безмятежным сном победителя, мой милый северный викинг. Пересиливая желание подойти и поцеловать его, я снял со спинки кресла свою одежду, бросил привычный взгляд в зеркало, чтобы увидеть в нём всё того же, ничуть не изменившегося юношу с круглым, чуть осунувшимся лицом и повернул ручку двери…
Я шёл, нет, почти бежал к ночному магазину, вдыхая сочную прохладу июньской ночи… я чувствовал себя так, как никогда до этого и это новое чувство мне безумно нравилось, не хотелось расставаться с ним ни на минуту… продлевать его бесконечно…
Вышел из магазина, сжимая в одной руке пачку «Парламента», а в другой зажигалку… на смену восторгу пришла грусть… наверное, потому что я очень эмоциональный человек, человек мгновения… и всё так странно…
И безумно хочется курить…

Посвящается двум людям, которым я обещал написать это...

имён называть не буду... они и так знают...

хорошо написано..правда....

ps: а где плохие мальчики?

мальчики плохие в другом смысле - это хорошие мальчики

lisenok
Это в какой-нибудь другой истории они - хорошие мальчики... а в моей - плохие...

уговорил.....плаааааахой мальчишка

вообще, я целомудреннее хотел написать... но Индил уговорил мну раскрыть тему йебли ширше...

оооо жуть!

ничего ты не понимаешь в колбасных обрезках...

ого! у меня челюсть отвисла ... странный рассказ ..


..эстет ты наш

З.Ы. а Кирилл этот забавный... пушистый котенок такой

Здорово, Няньчик! Порадовал тетеньку перед сном!
Приз зрительских симпатий от меня лично!

ЗЫ: в очередной раз убедилась, что тему йебли описывать совершенно не умею, и не желаю...
но с удовольствием почитаю у других!

пааасиба...прияно, аж жуть...